Служанка для князя тишины [СИ] - Анастасия Цыплакот

Мы уже говорили об этом.

— А может, я не пожалею, как знать? — не сдавалась Клэр.

— Пожалеешь. Рано или поздно пожалеешь, но вернуть ничего уже будет нельзя.

— Вер, расскажи мне свою историю, пожалуйста, — эта просьба далась нелегко рабыне, но ей хотелось знать, хотелось понять, почему разговоры об обращении вызывают такой негатив, что у Вергилия, что у Хаолла. Даже князь, кажется, не очень рад быть вампиром.

— Вер? — заинтересовано повторил вампир свое имя, — Мне нравится, как звучит. Особенно из твоих уст.

Легкая улыбка прошлась по его губам. А за ней последовал тяжелый вздох. Отпустив руки девушки, мужчина развернулся в кресле, усаживаясь прямо и затих, уставившись в стену перед собой. Клэр не знала, расскажет Вергилий о своем прошлом или нет, но терпеливо ждала, не нарушая тишину.

— Мне тогда было тридцать пять, и звали меня Витэр… — наконец, произнес вампир и закрыл глаза, погружаясь в воспоминания…

…

— Нарина, когда ты собираешься бросить работу в замке? — обнимая жену и поглаживая ее заметно выпирающий живот, требовательно спросил Витэр.

— Потерпи еще пару месяцев, и я буду только твоя, — смеясь, вывернулась супруга и чмокнула мужчину в щеку. — Не волнуйся, милый, барон понимает мое положение и работу дает легкую. А сейчас мне пора, в замке вечером большой прием. Я постараюсь уйти домой пораньше, от меня на самом празднике толку мало.

— Уже жду не дождусь вечера.

Витэр поцеловал жену и проводил ее до края деревни. А после работы в поле весь вечер поглядывал на часы. Стрелки нещадно отсчитывали минуты, приближая ночь, а супруга все не возвращалась. Лишь рано утром деревенские жители, что работали в замке вместе с Нариной, привезли мужу ее хладное тело и компенсацию от хозяина. Она лежала, укрытая простыней на телеге, бледна и иссушена. Кто сотворил такое с беременной женщиной деревенские не говорили. Боялись. Тогда мужчина, предав ритуальному огню тело горячо любимой жены вместе с нерожденным ребенком, сам отправился за ответами к своему барону. Полдня пришлось Витэру ожидать встречи с лордом Пирэусом, а тот словно нарочно, томил беднягу, откладывая время встречи. Наконец, барон фон Оберош снизошел до своего подданного и явился в гостевую.

— Ты хотел меня видеть, Витэр. Я весь во внимании.

— Милорд, я хочу знать, кто и за что так поступил с моей женой, — с волнением обратился мужчина к лорду, теребя в руках головной убор.

— Ты говоришь про Нарину, я полагаю.

— Да, милорд.

— Я сочувствую твоему горю, но помочь не могу, — развел руками барон. — Разве что выплатить компенсацию. Тебе ведь ее передали?

— Мне не нужна компенсация, мне нужна, правда! — еле сдерживался, чтобы не закричать селянин.

— Видишь ли, в тот вечер замок был полон гостей, я не могу тебе назвать кого-то конкретного, — пытался успокоить подданного лорд, хотя получалось плохо, мужчина только больше заводился.

— Вы должны знать!

— Хватит! — не выдержал барон Пирэус. — Смирись. Прими соболезнования, выплату и отправляйся домой. Забудь и живи дальше.

— Забыть? — захлебываясь эмоциями, повторил вдовец. — Забыть женщину, которую люблю? А не рожденный ребенок? Он в чем виноват?

— Хватит, я сказал! Это приказ твоего землевладельца!

— Я этого так не оставлю! Я найду гада и поквитаюсь. С вашей помощью или без, — выплюнул Витэр в лицо своему лорду и вылетел из комнаты, хлопнув дверью.

Как вернулся домой, селянин не помнил. Просто шел, переставляя ноги, а перед глазами стояла милая улыбка жены. Ее нежный голосок раздавался в голове тревожа душу и раня сердце. Витэр достал из погреба крынку крепкого сидра и пил, пока не отключился. Ближе к обеду следующего дня его разбудил тихий стук в окно. Подняв тяжелую голову, мужчина с трудом доплелся до двери и выглянул во двор. Знакомый парнишка лет двенадцати, не спрашивая разрешения, юркнул в дом. Витэр зашел следом и вопросительно посмотрел на мальца.

— Дядьку Витэр, я знаю, что случилось с вашей жёнкой. Только вы это, тятьке моему не говорите.

— Не скажу, — пообещал мужчина и, махнув залпом студеной воды, сел на лавку напротив пацана.

— Я на празднике разговор подслушал. Наш барон с гостем спорил. Уговаривал его, успокоится и слетать в город за порцией запрещенки. Просил не трогать служанку, мол, беременна она, жалко и все такое. Да только гость слушать не стал. Сказал она как раз по этой причине подходит, и если он не заглушит жажду, то станет безумнее самого Азазелло. Хозяин крикнул: “Посмотри, до чего тебя полеты в мир людей довели, ты больше не контролируешь себя!” Потом назвал гостя одержимым и ушел из комнаты. Я проследил за тем другим. Он тетку Нарину в чулан уволок и стал пить кровь. Она кричала, просила остановиться. Но он не остановился, пока она, бездыханная, к ногам его не упала. Опосля я убежал. Дюже страшно было.

— Тебя никто не видел?

— Не-е-е. Никто. Говорят, детей вампиры меньше чуют, запах еще слабый.

— А имя? Имя его вслух не называли? — подобрался мужчина, как хищник перед прыжком.

— Один раз. То ли Дарли, то ли Дарлиус. Я не расслышал, — парень виновато глянул на мужчину и шмыгнул носом.

— Ты молодец, Жанко, храбрый малый, — потрепал по голове пацана Витэр. — Спасибо тебе от чистого сердца. Только о том, что мне рассказал, молчи.

— Нечто я сам не понимаю, не маленький ужо.

— Вот и правильно… и правильно… — мужчина суетливо провел ладонью по губам и подбородку, — А теперь беги, небось, дома мать заждалась. Да скрытно, через сарай мотай.

Жанко кивнул и прошмыгнул во двор через черное крыльцо. После ухода мальчика Витэр ополоснул лицо колодезной водой и стал собирать вещи в котомку. Много не брал, только самое ценное. Хотя самое ценное теперь пеплом по земле развеяно. Не прощаясь ни с кем из соседей, ночью, словно вор, тенью скользнул он между домов и навсегда покинул деревню. То, что уже не вернется обратно, знал. Даже если жив останется после схватки с вампиром. Все равно нет больше дороги домой. Да и дома больше нет. А куда идти, Витэр знал. Имя барона Дарля уже упоминалось в деревне. Про его одержимость если и не знали, то догадывались.

Все вампиры, злоупотребляющие кровью жителей иных миров, в итоге становились одержимыми. Кровь местных уже не удовлетворяла их. Каждый раз хотелось больше и больше, пока разум не покидал их окончательно. Тогда они превращались в неконтролируемых животных. Для таких случаев, пусть и редких, существовал отряд охотников. Они тоже были вампирами, и в их обязанность входили отлов и казнь одержимых. Нарине тогда просто не повезло. Барон Дарль